Первое, что увидела Талия, открыв глаза, было чистое-чистое небо, в котором счастливо светило солнце, освящая все вокруг и даря радость. Девушка повернула голову, не совсем понимая, где находится и кто ее окружает. Рядом стояли люди, которых она видела впервые в жизни и которые смотрели на нее с шоком и некоторым недоверием. Уже потом девушке рассказали, что она пропустила несколько лет своей жизни и что блондинка, стоявшая рядом, ее давняя лучшая подруга Аннабет Чейз, а молодой парень рядом с ней, некто Перси Джексон. Они помогли Талии добраться до больничного домика, поддерживая под руки с двух сторон, вскоре отдав ее на содержание медсестре. Аннабет одолжила ей свою одежду, которая была на размер больше той, которую носила сама Грейс.
Пролежав в кровати весь день, бессмысленно смотря в большое окно и разговаривая с Хироном, Талия сама не заметила, как наступил вечер и сон забрал ее в свои объятия.

Талия металась по узкой больничной кровати, пойманная очередным кошмаром, являющимся отражением ее недалекого прошлого. Темные волосы разметались по белой наволочке подушки, голова металась из стороны в сторону, а на висках выступили капли пота. Девушка чуть прогибала спину, приподнимаясь над кроватью, будто кто-то ее держит, а она пытается вырваться. С губ иногда слетают стоны отголосков боли, которую испытала Грейс той злополучной ночью.

Персикового цвета майка обтягивала стройную девичью фигуру, давая полет фантазии, а темно-синие короткие шорты практически не скрывали стройных ног. Талия никогда не отличалась высоким ростом, что давало ей фору среди других девушек. Она была более гибкой и быстрой, чем остальные. Кожа девушки в свете луны казалась еще бледнее, что темные волосы лишь подчеркивали. Талии снова и снова виделся взгляд Люка, который впервые не знал, как поступить и слышался истошный крик Аннабет «Талия!», когда Грейс вызвалась остановить циклопов ценой собственной жизни.

Девушка вдруг резко вздохнула и открыла свои ярко-голубые глаза. Талия чуть повернула голову к окну, а потом к часам и только через несколько долгих минут смогла рассмотреть в темноте стрелки, остановившиеся на уровне цифр 3:20 am. Грейс уже снова закрыла глаза, поудобней устраиваясь на своей кровати, когда услышала тихий шорох около двери. В ту же минуту из тени вышла высокая фигура, несложно было догадаться, что это был мужчина. У парня были каштановые волосы и карие глаза с серыми прожилками.
Талия чуть сощурила глаза, пытаясь лучше рассмотреть гостя, пришедшего так внезапно. Что-то было знакомое в его жестах, движениях, но Грейс не могла уловить, что именно. Но, тем не менее, если лучше присмотреться, можно увидеть знакомые черты лица.

Девушка приподняла бровь, смотря на действия старого знакомого. Когда парень сел на край ее кровати и впился в нее взглядом, то Талия все же решила его обо всем расспросить.
- Якоб? – Грейс чуть нервно потеребила  край одеяла, никак не ожидая увидеть молодого человека у себя, да еще и ночью. – Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен находиться в своем домике?

На ее слова Якоб лишь тихо рассмеялся и, чуть подавшись вперед, положил руку на ее щеку, а сам припал к ее губам своими, не позволяя другой рукой отстраняться. Талия несколько долгих минут бесполезно пыталась вырваться, но видя, что это не имеет никакого смысла, перестала, позволяя целовать себя и принимаясь терпеть навязанные и нежеланные поцелуи и объятия.

Третий голос, принадлежащий высокому молодому человеку, прорезал тишину и злое пыхтение Грейс. Девушка с удвоенной силой забрыкалась и, когда ей все же удалось выбраться, устремила взгляд на еще одно лицо. Ее глаза расширились, а рот приоткрылся от накатившего понимания.
- Люк? – голос Талии задрожал от переполняющих эмоций, а из глаз готовы были политься слезы обиды и унижения. – Тебе лучше не открывать рот, а сразу уйти, если ты хочешь начать обвинять меня в том, чего я не делала.

Внутри у Талии медленно стал зарождаться чистый гнев, которого девушка никогда в жизни не ощущала. Она чуть повернула голову в сторону ночного гостя, который с ухмылкой смотрел вслед ушедшему Люку, про себя ликуя от той победы, которую одержал над Кастелланом. Якоб уже порывался вновь подойди к Грейс, когда сама девушка указала рукой на дверь.

- Убирайся. Чтобы глаза мои тебя больше не видели. Ненавижу тебя, - Талия отвернулась к окну, чтобы не видеть столь ненавистное лицо. – Тебя здесь вообще не должно быть. Я ненавижу тебя, Новак! – впоследствии Грейс уже еле сдерживала крик.

Якоб, приподняв брови, с удивлением рассматривал ее, силясь понять, что именно так повлияло на душевное состояние девушки. Он, конечно, понимал, что своим поведением легко может вывести ее из себя, но не до такой степени, а значит, в этом замешан Кастеллан, который появился так не вовремя и нарушил всю идиллию, царившую в тот момент в помещении.

- Что так повлияло на твое настроение? – Новак развел руки в стороны, непонимающе глядя на девушку, которая теперь стояла к нему спиной, вглядываясь в ночную мглу через большое окно. – Стоило Кастеллану появиться и сказать несколько слов, как ты готова была броситься к нему в ноги, только бы он не уходил и всегда был рядом. Это довольно странно, должен признать. Вы не виделись шесть лет, и, думаю, реакция на встречу с бывшим лучшим другом должна была быть в корне другая.

Талия чуть улыбнулась, качая головой на наивность Якоба, который, похоже, вообще ничего не понимал. Хотя, это было совершенно понятно, ведь о ее чувствах не знает никто, даже сам объект ее желаний.
- Я, кажется, понятно выразилась, что не желаю ни видеть, ни слышать тебя, так что, будь добр, убирайся и не смей подходить ко мне даже на пять метров.

Новак немного постоял на месте, гипнотизируя взглядом напряженную фигуру Грейс, но через несколько долгих секунд пошел на выход. Уже открыв дверь, Якоб вновь обернулся.
- Почему? – тишина, последовавшая за вопросом, была тяжелой и будто ощутимой.

Несколько минут постояв в тишине, Талия вдруг рассмеялась и повернулась в сторону Якоба. Глаза ее блестели от переполняющих чувств, которые сам парень не смог расшифровать, да и не очень-то и хотел.
- Потому что люблю его, Новак, - эти слова легко слетели с губ Талии и были будто самыми правильными в жизни, - очень сильно люблю.

Якоб потрясенно посмотрел на девушку, подмечая горькую складку в уголке губ, которая была свидетелем тому, что из глаз Грейс готовы политься слезы. Покачав головой, Якоб вышел из домика, закрыв за собой дверь и оставив дочь Зевса наедине с самой собой.

Подойдя к своей кровати, Талия медленно села на ее край. Спать не хотелось совершенно, поэтому, посидев немного в тишине, Грейс встала и, накинув на плечи белую легкую кофту, тихо вышла из домика, беззвучно заперев за собой дверь. На улице было прохладно, и если руки прикрывала кофта, то ноги почти сразу замерзли, так как шорты были короткими и совсем не согревали. За углом ее ожидала довольно комичная картина, которая ввела ее в ступор. На самом деле она не сомневалась, кто именно выйдет практически сухим из воды в этой битве. Факт того, что Люк и Якоб сцепились, приводил Грейс в шок. Вот так просто, как два мальчишки на улице, сцепившиеся за машинку.

Через несколько минут ее таки заметили, что не могло не радовать. Жестом указав Люку молчать и не оправдываться, девушка подошла к Новаку.
- Помоги мне донести его, - Талия скосила глаза на Кастеллана, который с разбитым лицом выглядел непривычно, хотя, раньше она его таким никогда и не видела. – Нужно положить его на кровать.

Когда они все втроем вновь оказались в больничном домике, Грейс на немного оставила молодых людей, сходив за специальной аптечкой, стоявшей в кабинете у их врача. К Якобу она даже не подошла, сразу направившись в сторону Люка, который кривился, как только касался то разбитой губы, то фингала. Сев рядом с ним на кушетке, Грейс открыла аптечку и, закатав рукава белой кофты, достала вату и перекись водорода. Смочив вату веществом, Талия внимательно посмотрела на Люка, наблюдавшего за всеми ее действиями.

- Сиди ровно и не дергайся. Я обработаю раны перекисью, а синяк помажем специальной мазью, - девушка взяла в руку ладонь парня, внимательно осматривая разбитые костяшки. Подрались они не по детски и, вздохнув, Талия стала осторожно обрабатывать раны на его руке. – Будет немного щипать, хотя, наверно, ты не раз через это проходил? – Грейс, взяв бинты, старательно перебинтовала ладонь Кастеллана, перед этим обработав все еще и йодом.

Взяв новый кусок ваты, Талия придвинулась ближе к Люку, так, что стала ощущать его теплое дыхание на своем лбу. Подняв руку, девушка провела пальцами по губам Кастеллана, рассматривая царапину. Приложив смоченную в перекиси вату к ране, Талия тут же увидела, как брови Люка чуть дернулись, выдавая хозяина, которому явно было если не больно, то неприятно точно. Девушка слегка подула на пострадавшее место и вздохнула.

- Зачем ты ввязался в это? Разве нельзя было решить все словами, обязательно кулаками? – Грейс улыбнулась, проводя по волосам Люка рукой и спустившись на его щеку. – Какие же вы, мужчины, все-таки странные. Никогда не понимала тебя.